Её уникальный вокал звучал на заседаниях ООН и в Кремле, на самых престижных площадках России, крупнейших в мире театральнофольклорных и музыкальных фестивалях. Жак Ширак назвал молодую певицу «русской Эдит Пиаф!», а культовый режиссер Эмир Кустурица, послушав ее, потрясенно воскликнул: «Я слышал в мире всё. Но такого — нет нигде. Ты — самое невероятное, что есть сейчас в музыке». Ею восхищался великий Лучано Паваротти и легендарный тенор Хосе Каррерас. Так и хочется подытожить: «Звезда!», но Пелагее меньше всего подходит это определение. Недавно Пелагея побывала в Петербурге, где вместе со своей группой отыграла в Смольном закрытый благотворительный концерт. Перед выступлением певица согласилась ответить на несколько наших вопросов: о причине своего визита, жизни и творчестве, и, конечно же, сотовой связи.
—Первый вопрос о благотворительном концерте…
—Мы не раздумывая приняли приглашение Ассоциации предприятий по восстановлению памятников истории и культуры СевероЗапада. Их цель сейчас, к 60летию Победы — собрать средства на захоронение останков советских солдат, погибших в Великую Отечественную войну под Ленинградом. Хочу сказать, что отыграть этот концерт мы считаем действительно благим делом, и не знаю, кем нужно быть, чтобы отказаться.
—Пелагея, я знаю, что пресса очень часто поднимает вопрос о вашем отношении к творчеству других «народных» коллективов? Почему так?
—Да, и часто его называют негативным, перенося мое отношение к работе на конкретных исполнителей, что ни в коем случае не так. Я просто хочу переломить то стереотипное «сарафанное» представление о фольклоре, что сложилось сейчас в России, а личности тут ни при чем. Негатив моих высказываний касается лишь культуры «a la russ», псевдокультуры. Есть такой жанр — академической народной музыки, с определённой манерой пения и песнями, написанными современниками, считающими, что они достаточно знают русский фольклор, чтобы выдавать свои произведения за народное творчество. Этот жанр, безусловно, имеет право на существование, если он только не преподносится как исконно русская песня. Очень хочется, чтобы люди моего поколения так же, как я, любили нашу музыку, не испытывали к ней пренебрежения.
—А где Вы находите песенный материал, ездите в фольклорные экспедиции?
—Я бы очень хотела поехать, это интересно, но, к сожалению — не хватает времени, у меня ведь гастроли, учёба в ГИТИСе. Но практически все русские песни, что входят в мой репертуар, найдены в архивном фонде в Москве, где хранятся записи, сделанные во время таких поездок по дальним уголкам.
—У вас напряжённый график… Как Вы отдыхаете, когда выдается такая возможность?
—Как только появляется свободное время, я стараюсь провести его с близкими людьми. Хожу в театр. Читаю. Очень люблю романы Булгакова, Маркеса, пьесы Шварца.
—Пелагея, кто и что главная Ваша поддержка?
—Мама — вот «самая сильная мира сего». Она практически «общая» мама группы «Пелагея». Театральный режиссер по профессии, она занимается всем: режиссурой наших концертов, финансовыми вопросами, выполняя массу обязанностей — музыкального продюсера, администратора, художника по костюмам, директора. Мама — наше «все».
—А насколько жанр world music востребован на современной сцене?
—Жанр, в котором мы пытаемся работать, очень востребован и интересен в мире, это удивительно и очень приятно. Но в России все только начинается и очень мало людей, которые бы этим занимались. В частности, поэтому у нас и нет продюсера.
—Вас мало на телеэкране. Что планируете делать в этом направлении?
—Предпринимать какието активные действия не собираемся. У нас нет клипа, и мы пока не готовы тратить деньги на съёмки и на запуск, потому что у нас несколько другие цели.
—Вы недавно снялись в кино, не так ли?
—Это был мой первый опыт. Мне поступило предложение от Сергея Безрукова сняться в фильме о Сергее Есенине. Сергей ведь не только актер, но еще и продюсер. Поначалу меня попросили только принять участие в записи саундтрека, а потом меня привели на съемочную площадку. Так я превратилась в «подругу сестры Есенина». Это был мой первый опыт съёмок в кино. Сам процесс мне показался очень интересным. Хотя, не думаю, что по окончании вуза буду играть. Тем более что я учусь на эстрадном факультете.
—Есть определенные планы?
—Не собираюсь оставлять то, чем занимаюсь сейчас. Но хотела бы получить второе высшее образование, уже не связанное с музыкой и сценой. Это мог бы быть, скажем, Институт иностранных языков или культурологии.
—Насколько я знаю, Вас и в оперу петь приглашали, и Галина Вишневская называет «надеждой мировой оперной сцены»…
—Галина Павловна делала мне довольно заманчивое предложение, но я отказалась. Ведь опера — это то, чему действительно нужно посвятить всю себя и свою жизнь без остатка. Пока я оригинальна в фольклоре, пока мне интересно, я буду делать это. Как только почувствую, что исчерпала себя в этом жанре, начну делать чтото другое.
—Пелагея, когда Вас просят рассказать о себе, что Вы отвечаете?
—Что у меня мягкий характер и человек я ранимый. Что для близких я достаточно сложный человек, но общительна и открыта для большого количества людей. Хотя, повзрослев, я и стала пускать к себе и в дом, и в душу гораздо меньше и до сих пор не могу разобраться, хорошо это или плохо. Характер — в процессе становления. А мама говорит, что я очень занудная.
—И последний вопрос: как вы к мобильной связи относитесь?
—Я пользуюсь ею весьма активно, не знаю, как бы обошлась без неё в бесконечных переездах, перелетах, перемещениях. Очень полезная и удобная вещь — мобильный телефон. У меня Nokia 6600 — очень ею довольна.