Завод закрыли, и Леня (Александр Яценко), кудрявый юноша без особых примет и с техническими навыками, отправляется на биржу труда — так в приволжском городке называется окно, скрывающее сердобольную даму с детективом в руках. Пробует себя в торговле обувью на рынке, требующей несвойственной ему инициативности. Затем — в малярном деле, которое, впрочем, остается теорией, поскольку по пути на работу Леня совершает побег, испугавшись чисто женского коллектива. Наконец, молодой человек надолго зависает на дорожных работах: в сомнительной компании
«Свободное плавание» — кино принципиально без крупных планов (даже если они там есть): камера слишком бережет иллюзию отстраненности, чтобы вглядываться в лица, а герои слишком берегут эмоции, чтобы выражать их с помощью лицевых мускулов. И почти без слов: эти люди и говорить толком не умеют, предпочитая невербальную коммуникацию, а главное — сказать им друг другу, в
Справедливости ради, главный хлебниковский козырь — самурайская сдержанность — в конце концов его слегка и подводит: в кульминационной сцене режиссер так боится сфальшивить, что спускает кульминацию на тормозах; ее, строго говоря, и нет — что, конечно, неправильно. Но стертый финал, кажется, единственное, что в фильме
Хлебников вновь, как и в сделанном им в соавторстве с Алексеем Попогребским «Коктебеле», демонстрирует исключительное чувство кадра и ритма, чуткость к микродвижениям — качество, без которого оба фильма издавали бы лишь монотонное журчание. Когда в поле зрения оказывается больше одного человека, режиссер начинает заметно нервничать, а любое целенаправленное движение синонимично суете и вызывает у него, как и у героя, паническую атаку. «Свободное плавание» — почти что диафильм; если играть в китайскую рулетку, примерно так: животное — кошка, фрукт — яблоко, картина — пейзаж, песня — на трех аккордах и без припева.
В том, как виртуозно Хлебников прикидывается святой простотой, чудится
Что «простота хуже воровства» — придумали трусы, а Попогребский вон вообще выпускает картину под названием «Простые вещи». Простые вещи: самое человечное кино получается
Бэлла Акова