Имя Николя Гескьера (Nicolas Ghesquière) знакомо каждому, кто знает название Balenciaga. Однако сам дизайнер никогда не был публичной персоной: свое присутствие в мире моды он предпочитал обозначать рекламными кампаниями, показами, а также с помощью знаменитостей, которые все чаще появляются в его нарядах на красных ковровых дорожках. Но сегодня наступил день, когда Гескьер держит слово лично. Во-первых, потому, что в парижском Музее декоративных искусств началась грандиозная ретроспектива Balenciaga, в которой представлены все 150 лет творчества легендарного Дома моды. А во-вторых, «потому, что я учусь выходить в свет, меня уже не так страшит подобный вид развлечения, и я признаю социальный аспект моды», - прокомментировал сам кутюрье. Теперь он принимает практически всех желающих в своем парижском офисе – безупречно одетый и благоухающий, и все это напоминает предвыборную кампанию. Впрочем, на деле все как раз наоборот: Гескьер не ставит цели привлечь к своей персоне как можно больше публики. Он просто вышел из тени, причем мир ждал этого еще с 1997 года, после презентации его первой коллекции для Balenciaga. Именно тогда женская половина модной элиты просто влюбилась в этого хрупкого, чувственного красавца со стальными нервами и невероятным талантом. Но Николя Гескьер не поддался опьянению славы: затворничество лишь подчеркнуло его избранность. Отрицатель традиций, экспериментатор, недоступный и желанный, Гескьер с самой первой коллекции создавал моду, которая удивляет, зачаровывает и предвосхищает мировые тенденции. Одежду от Balenciaga не может носить любой желающий, несмотря на то, что многие вещи, например знаковая сумка First, сметаются с полок и копируются в Париже и Нью-Йорке, Токио и Гонконге. Одежда, создаваемая Гескьером, как и основателем Дома моды, сама выбирает «своих» женщин, а не наоборот. Габриэль Шанель, начинавшая в то же время, что и испанский модельер из Сан Себастьяна, утверждала, что люкс не может быть демократичным. А Гескьер уточняет эту мысль: «Люкс - это феномен элиты, это понятие нуждается в защите, оно идет рука об руку с эксклюзивностью». Чтобы добиться этого, дизайнер противостоял принципам общего равенства, практикуемым в Gucci Group, а именно этому холдингу принадлежит Balenciaga. «У меня есть некоторые ресурсы для противостояния. Отрицание в какой-то мере является моим двигателем», - бросает он безо всякой гордости. Когда Николя Гескьер был еще подростком, он начал носить в каждом ухе по серьге. «В лицее было много дебатов по этому поводу. Считалось, что в зависимости от того, в каком ухе ты носишь колечко – левом или правом, можно судить о твоей принадлежности к сексуальному меньшинству. А я надел такие серьги в оба уха», - вспоминает кутюрье. Гескьер выглядит удивительно молодо: его холеное лицо и тело, доведенное до совершенства на spa-курортах, не имеют даже намека на то, что ему уже 35.«Я занимаюсь модой с 14 лет. В прошлом я тратил все каникулы для того, чтобы пройти стажировку в Париже, в студии Agnès b., а затем у Corinne Cobson», - рассказывает Николя Гескьер. Позже он работал в Montana, Alaïa и Gaultier, поскольку позволить свою собственную студию в 20 лет он не мог. Так продолжалось два с половиной года, но затем желаемое все-таки стало действительным. Могли ли его небогатые, простые родители предположить, что сын достигнет подобных высот? Как ни странно, да. «Я рос с идеей, что для осуществления моих собственных желаний не существует никаких ограничений», - вспоминает дизайнер. В 23 года Гескьер выходит из тени Готье, «осознавая, что уже готов рисковать». Он начинает работать в Pôles (известной в 90-е годы компании): это была не престижная мастерская, но там модельер мог принимать самостоятельные решения. Именно в это время Гескьер встречает Мари-Амели Сове (Marie -Amélie Sauvé), стилиста и консультанта, которая разделяла все его взгляды на моду, свободную от конформизма. Именно она сказала Николя : «Шевелись, поезжай в Милан, уходи отсюда!». Так модельер становится «свободным художником», которого в 1996 году приглашает на работу дом Trussardi. Там ему приходится создавать до 800 моделей в сезон – такие законы диктовала модная индустрия. А год спустя Гескьеру поступает предложение от Balenciaga. После первого дефиле Balenciaga в Штатах вся страна и, в частности, одна из самых влиятельных представительниц американской модной прессы Анна Винтур (Anna Wintour) влюбляются в дизайнера и его творчество. Впрочем, эта любовь, скорее, была продолжением традиции: в 1937 году Кристобаль Баленсиага стал единственным европейцем, который с таким оглушительным успехом представил свою коллекцию на знаменитом авеню George-V. И совершенно не случайно в прошлом месяце в ежегодном рейтинге журнала Николя Гескьер стал единственным французом, фигурирующим среди «личностей, чьи власть и талант меняют мир». Автор: Софья РайфикерштИсточник: FashionTime.ru